Анфиса
10.02.2007, 23:43
Наркомания и связанные с нею проблемы (такие, как наркопреступность, ухудшение генофонда нации, распространение СПИДА и других вирусных заболеваний) несомненно, являются одним из наиболее острых негативных факторов современной жизни. Сегодня более чем очевидно, что жесткие репрессивные меры не дают желаемого результата: даже такая мощная антинаркотическая организация, как DEA, оказывается не в состоянии остановить стабильный рост наркомании в США. Известно, что в странах СНГ не менее 20% всех раскрытых преступлений связано с хранением, перевозкой или сбытом наркотиков; но общий процент раскрываемости таких преступлений неизвестен, и есть подозрения, что он довольно невысок. Несмотря на все усилия соответствующих органов, в каждом областном центре СНГ есть общеизвестные места, а то и целые районы, где постоянно торгуют наркотиками: прибыльность этого бизнеса покрывает любые затраты, связанные с его нелегальным характером. Наркомания, еще недавно бывшая маргинальным явлением, стремительно захватывает все новые и новые области: ею поражена средняя и высшая школа, она проникла в вооруженные силы и органы охраны правопорядка, и даже в районных центрах и деревнях сегодня можно увидеть людей, находящихся в состоянии наркотического опьянения. Нетрудно догадаться, что при повышении уровня раскрываемости наркопреступлений для всех преступников просто не хватит места в тюрьмах.
Все это свидетельствует о том, что в тактике и стратегии борьбы с наркотиками существуют какие-то ошибки. Жесткие меры были целесообразны, когда наркомания еще только начинала распространяться и ее можно было уничтожить в зародыше. Но теперь, когда она стала массовым явлением, для ее подавления нужны массовые репрессии, которых мы не можем допустить по целому ряду материальных и моральных причин. А спорадические репрессии (например, в результате отдельных кампаний и операций) лишь способствуют укреплению и укрупнению наркобизнеса, очищая его от "случайных людей".
В результате мы имеем то, что имеем. И если при этом мы хотим иметь какое-нибудь будущее, мы должны искать выход из сложившейся ситуации. В предлагаемой вашему вниманию статье предпринят краткий анализ "узких мест" современной антинаркотической политики и обзор некоторых альтернативных вариантов борьбы с наркоманией, которые могут оказаться (или уже оказались) более эффективными.
ТАК НАЗЫВАЕМЫЕ НАРКОТИКИ. Прежде всего, следует отметить, что ни одно европейское законодательство не содержит внятного определения понятия "наркотики". Если определять их как "опьяняющие вещества", то в группу наркотиков непременно попадают алкоголь, никотин и кофеин; если же считать наркотиками "вещества, вызывающие пристрастие", то подавляющее большинство веществ, оборот которых сегодня законодательно запрещен, никоим образом не подпадают под это определение, поскольку многие из них не вызывают не только привыкания, но и желания повторного употребления. Таким образом, более или менее однозначно о наркотиках можно сказать лишь одно: это запрещенные психоактивные (т. е., изменяющие состояние сознания) вещества. Разрешенное психоактивное вещество (например, алкоголь) не может считаться наркотиком, равно как и пристрастие к нему не может считаться наркоманией.
Списки "запрещенных веществ" являются неотъемлемой частью любого антинаркотического закона. Наиболее точное юридическое определение "наркотика" - это "вещество, включенное в соответствующий Список". Однако наркорынок не стоит на месте: ежегодно синтезируются десятки новых веществ, которые способны оказывать наркотическое воздействие, но не входят в Списки - по той простой причине, что к моменту принятия очередной редакции Списка их просто не существовало в природе. И каждая дополненная редакция "черных списков" вызывает к жизни новые, все более опасные вещества. К примеру, запрет на морфий в свое время породил героин, а запрет на кокаин привел к распространению амфетаминов.
ПРОБЛЕМА НАРКОТИКОВ. Почему же одни психоактивные вещества следует запрещать, а другие нет? Ответ на этот вопрос находится за пределами логики и здравого смысла. Известно, что введение в культурный обиход нации нового психоактивного вещества всегда сопровождалось репрессивными мерами. Так, появление в России табака (XVII в.) тут же породило соответствующий закон, согласно которому уличенных курильщиков публично пороли кнутом. На протяжении XVI в. правительства многих европейских стран издавали аналогичные (но более мягкие) законы, направленные против табака и кофе. Репрессивная борьба с немедицинским потреблением никотина и кофеина велась не менее ста лет и полностью закончилась только после буржуазных революций в ведущих европейских странах. Проблема пристрастия к этим веществам, впрочем, сохранилась, однако теперь ею занимаются не полицейские, а медики. Очевидно, со временем то же самое произойдет и с другими психоактивными веществами, но сегодня говорить об этом еще рано.
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ свидетельствует, что законодательная борьба с потреблением тех или иных веществ обречена на поражение. Когда количество респектабельных потребителей того или иного вещества возрастает до некоторой критической отметки, соответствующий закон перестает исполняться, причем иногда его даже забывают отменить. Гораздо более перспективный способ борьбы со злоупотреблением психоактивными веществами дает нам антиникотиновая кампания, ведущаяся сейчас в США и некоторых европейских странах. Сочетание пропагандистских акций с административным ограничением количества мест для курения, а также с прецедентными исками потребителей табака к его ведущим производителям уже сегодня дало ощутимое сокращение количества курильщиков. К сожалению, к ведущим производителям так называемых "наркотиков" подобные меры применить нельзя, поскольку все они находятся на нелегальном положении, а следовательно, не несут никакой ответственности ни перед потребителями своего продукта, ни перед государственными органами, контролирующими торговлю и качество продукции.
ЧТО МЫ ЗНАЕМ О НАРКОМАНИИ? Нелегальность наркотиков также не дает возможности составить достоверную статистику их потребления. Оборот запрещенных психоактивных веществ практически монополизирован "черным рынком", и общий объем их сбыта не поддается оценке. Наркоманы "загнаны в подполье", они скрывают свое пристрастие и крайне редко обращаются за медицинской помощью. Анонимные опросы на тему "пробовали ли вы наркотики? " позволяют составить впечатление лишь о количестве людей, эпизодически потребляющих (или потреблявших) запрещенные психоактивные вещества, но никак не о количестве наркозависимых. С другой стороны, полицейская статистика отражает лишь количество задержанных, а медицинская - лишь количество обратившихся за помощью. Эти цифры на порядок меньше тех, которые мы получаем при анонимных опросах. Широко цитируются также так называемые "приблизительные оценки", критерии определения которых нигде не разъясняются. Вследствие этого, мы не можем получить объективного представления о подлинных масштабах бедствия и вынуждены судить о них на основании весьма неточных данных.
Человек, не имевший близкого общения с потребителями запрещенных психоактивных веществ, как правило, не способен даже отличить наркомана по внешнему виду. Мы можем годами жить с наркоманом на одной лестничной площадке (или даже в одной квартире), не подозревая о его пристрастии. В то же время, мы часто выносим обвинение в наркомании всем, кто, с нашей точки зрения, неадекватно себя ведет, странно одевается, слушает неприятную музыку и не употребляет алкоголь. Поскольку такое поведение (наряду с эпизодическим потреблением запрещенных веществ) свойственно довольно большой части современной молодежи, кое у кого создается впечатление о едва ли не поголовной наркотизированности юного поколения. Таким образом, нехватка информации о наркотиках и их потребителях существенно искажает восприятие проблемы.
К сожалению, наиболее конкретизированные и подробные сведения мы получаем от тех, кто уже приобщился к запрещенным психоактивным веществам, но еще не успел в полной мере испытать на себе негативные последствия их потребления. Эти сведения обычно имеют апологический характер, что вполне естественно. С другой стороны, мы слышим грозные антинаркотические инвективы от тех, кто никогда не пробовал наркотиков, никогда их не попробует и ничего о них не знает. Некомпетентность таких пропагандистов более чем очевидна, и их деятельность скорее способствует популяризации наркотиков, нежели борьбе с их употреблением.
ЧТО МЫ ДОЛЖНЫ ЗНАТЬ О НАРКОМАНИИ? Между тем, истина гораздо проще, чем принято думать. Наркомания - не новая беда и не "чума XX века", а явление того же порядка, что алкоголизм и никотинизм. Разница лишь в том, что формирование зависимости у начинающего инъекционного наркомана происходит гораздо быстрее, чем у пьяницы или курильщика; но в этом повинен не столько сам наркотик, сколько способ его введения. Высокая смертность среди наркоманов чаще всего связана с употреблением кустарно изготовленных продуктов и нарушением санитарных норм при употреблении. То же самое можно было наблюдать и среди потребителей алкоголя во время последней антиалкогольной кампании, когда возросло потребление технического спирта и других суррогатов. Трудности в лечении и социальной адаптации наркоманов отчасти связаны с тем, что психологическая специфика потребляемых ими веществ пока что малопонятна большинству врачей и социальных работников. Заметим, кстати, что и в лечении пристрастия к алкоголю мы не достигли больших успехов, хотя психология алкоголика изучена как нельзя лучше.
В отличие от алкоголизма, наркомания не вызывает стремления к антисоциальному поведению; большинство связанных с нею социальных проблем порождаются тем, что наркотики запрещены, а их оборот криминализован. Репрессии способствуют многократному повышению стоимости запрещенных препаратов (а отсюда и предпочтение инъекций как наиболее экономичного способа употребления, и все "наркоманские" кражи и грабежи); репрессии способствуют распространению наркомании в исправительно-трудовых учреждениях, куда попадают наркоманы; но самое неприятное, что необходимость избегать репрессий превращает наркомана в "подпольщика" или "партизана", а это способствует романтизации его деятельности и создает ему ложно - героический ореол, оказывающий немалое влияние на подростков. Разрешите ему приобретать вожделенный продукт на легальных основаниях и по реальной цене, и он тут же превратится из "злого гения эпохи" в того, кем он есть на самом деле - в добровольного больного, работающего на аптеку. И его пример уже никого не вдохновит.
К слову сказать, законодательная база для такого разрешения уже имеется. Ведь подавляющее большинство веществ, вызывающих зависимость, вовсе не являются запрещенными: они запрещены лишь для немедицинского использования, т. е. их производят либо импортируют и продают в аптеках при наличии соответствующих рецептов. Дело за немногим: признать наркоманов больными и начать выдавать им такие рецепты. Именно такая политика проводилась Советским правительством в 1920-е годы, в условиях значительного распространения морфинизма и кокаинизма, и в результате наркомания в СССР была практически побеждена.
ОСОБЕННОСТЬ СОВРЕМЕННОЙ СИТУАЦИИ, однако, состоит в том, что у нас за плечами не одно десятилетие репрессивной борьбы с наркоманией. За это время успели сформироваться мощные полицейские структуры, которые никак не заинтересованы в сокращении финансирования (каковое непременно произойдет, если наркомания пойдет на спад). С другой стороны, мы имеем уже сформировавшийся наркорынок, который также не захочет расстаться со своими сверхприбылями. С третьей стороны, ненаркотизированная часть общества воспринимает наркомана как преступника, а потому едва ли способна адекватно воспринять ослабление репрессивных мер. Все это неизбежно приведет к тому, что и на "легализовавшихся" наркоманов, и на медиков, к которым они смогут обратиться за помощью, будет оказываться интенсивное давление со всех сторон. В сущности, его уже испытывают на себе многие работники европейских организаций, которые пытаются внедрить в Украине программу "Harm Reduction", основанную на либеральных методах борьбы с наркоманией.
Нельзя забывать и о том, что наркомания - не самостоятельная болезнь, а симптом различных психических нарушений, вызывающих трудности с социальной адаптацией. Наркоманская среда дает наркоману своеобразную "псевдо-социализацию": здесь он находит круг единомышленников, поддержку и взаимопомощь (по крайней мере, на первых порах), возможность самореализации и формирования характера; а романтика "конспиративной деятельности" существенно повышает его самооценку. Наивно полагать, что большинство наркоманов охотно расстанется с этой средой и променяет свое "подполье" на дешевый легальный наркотик. Таким образом, либерализация оборота наркотиков едва ли найдет поддержку у их потребителей.
Ситуация 1920х годов была кардинально иной. Наркоманы были "жертвами войны", и общество относилось к ним как к таковым. В стране не было структур, заинтересованных в проведении репрессивной политики и распространении наркомании. И сами наркоманы не были консолидированы и, в основном, относились к своему пристрастию как к пороку. Поэтому в то время проблему можно было решить на "аптечном" уровне; сегодня же для ее решения необходима мощная поддержка государственных структур, заинтересованных не в "борьбе с наркоманией", а в реальном ее преодолении. Однако пока что ни одна из таких структур не высказала своей заинтересованности и не оказала поддержки организациям, работающим над программами снижения вреда от наркомании.
НАРКОТИКИ ПРОТИВ НАРКОТИКОВ? Еще меньше понимания находит у наших властей так называемый "голландский опыт". Еще в конце 1970х годов правительство Нидерландов, не внося изменений в Список запрещенных веществ, разрешило лицензированную продажу наименее опасных веществ из этого Списка в специально отведенных местах. Таким образом была сделана попытка вытеснить нелегальный рынок "тяжелых наркотиков" (т. е. веществ, вызывающих сильную зависимость) с помощью легального рынка "легких наркотиков" (т. е. психоактивных веществ, не вызывающих сильной зависимости). Попытка, в целом, удалась: хотя рынок "тяжелых наркотиков" не удалось ликвидировать полностью, но распространение наркомании было практически остановлено. Потребители легких наркотиков, число которых значительно возросло, показали себя более вменяемыми и менее конфликтными, нежели потребители алкоголя. В частности, в Амстердаме давно прекратились драки между футбольными болельщиками, столь типичные для других крупных городов. "Голландский опыт" уже взят на вооружение правительствами Чехии и Бельгии, а в настоящий момент обсуждается на высшем уровне в Великобритании и Швейцарии.
Однако традиционное мнение о "голландском опыте" весьма далеко от того что есть на самом деле. Повсеместно считается, что Голландия "легализовала наркотики", и в результате Амстердам стал "Меккой для наркоманов". В связи с этим стоит еще раз напомнить о том, что даже "легкие наркотики" в Голландии не легализованы: они до сих пор находятся в Списке запрещенных веществ, и соответствующий закон никто не отменял. Что же касается наркотуризма, то он служит значительным источником доходов для Голландии, и, в общем, способствует ее процветанию.
Разумеется, "голландский опыт" не для нас, и в первую очередь потому что наше общество к нему еще не готово. Однако, если отвлечься от наших "здесь и сейчас", то нельзя не признать, что правительство Нидерландов поступило весьма разумно. И если его решение в ближайшее время не повлечет за собой ощутимых негативных последствий, то его примеру последуют многие другие правительства. Глупо тратить деньги на борьбу с тем, из чего, при правильном подходе, можно извлечь немалую выгоду.
ВАКЦИНА ОТ НАРКОМАНИИ? Попытка дифференциации запрещенных психоактивных веществ на "легкие" и "тяжелые" также представляется не лишенной определенного смысла. Несмотря на то, что исследования воздействия этих веществ на человеческий организм практически не ведутся, уже сегодня известно, что многие из них имеют гораздо более слабую способность к формированию зависимости, нежели "легальные" алкоголь и никотин. Конечно, кроме зависимости, следует учитывать многие факторы; но следует учесть и тот факт, что рынок "легких наркотиков" существует у нас уже давно, и они пользуются стабильным спросом у самых разных слоев населения. Кроме всего прочего, сырье для самых популярных "легких наркотиков" - марихуаны и гашиша - произрастает у нас в диком виде: это всем известная конопля.
Таким образом, борьба с "легкими наркотиками" требует репрессий не только против наркоторговцев, но и против всей природы в целом. Между тем, как свидетельствует опыт той же Голландии, вред от их распространения несоизмерим с убытками, которые приносят попытки их искоренения. Все что нужно для того, чтобы снизить эти убытки - это пересмотреть понятие "крупного размера" для "легких наркотиков" в сторону увеличения и сменить меры пресечения для их распространителей с уголовных на административные. Даже эти незначительные изменения внесут раскол в среду наркоторговцев и устранят опасную тенденцию к замене "легких наркотиков" "тяжелыми", которая характерна для современного наркорынка. А ведь именно "тяжелые наркотики" обычно бывают повинны в формировании той самой зависимости, которую принято называть наркоманией.
И, В ЗАКЛЮЧЕНИЕ, позвольте подвести краткий итог вышесказанному в виде нескольких тезисов:
1. В условиях массового распространения наркомании репрессивные меры уже не дают должного эффекта. Напротив, их применение не позволяет правильно оценить масштабы бедствия, контролировать оборот наркотиков и вести работу по излечению и социальной реабилитации наркоманов.
2. Наркомания как болезнь имеет мало особенностей, которые отличали бы ее от алкоголизма и прочих патологий того же рода. Опасная специфика наркомании порождается, главным образом, ее нелегальным характером, в силу которого сбыт и потребление наркотиков практически уходят из-под контроля государства.
3. Поэтому в борьбе с наркоманией представляется целесообразным сместить акценты с карательных мер на медицинские и просветительские. Только таким образом можно снизить престижность наркомании, превратить наркомана из "опасного преступника" в "психического инвалида", каковым он, в сущности, и является.
4. Необходимо также пересмотреть списки запрещенных психоактивных веществ в сторону их сокращения, увеличения "крупных размеров" по некоторым веществам и повышения научной обоснованности запретов на то или иное вещество. Дифференциация наркотиков на "легкие" и "тяжелые" (с соответствующим изменением "крупных размеров" и мер пресечения) также позволит нанести удар нелегальному рынку веществ, вызывающих сильную зависимость.
5. Все эти реформы можно провести без внесения существенных изменений в антинаркотическое законодательство, а следовательно, и без противоречий с соответствующими международными конвенциями, на которых оно базируется.
6. Для проведения предложенных реформ необходимо только одно: серьезная заинтересованность не в перманентной борьбе с наркоманией, а в полной и окончательной победе над ней. Формирование такой заинтересованности у лиц, обладающих соответствующими полномочиями - вопрос достаточно недолгого времени: все зависит от того, как скоро проблема наркомании коснется их лично. При современных темпах ее распространения этого осталось ждать недолго
Все это свидетельствует о том, что в тактике и стратегии борьбы с наркотиками существуют какие-то ошибки. Жесткие меры были целесообразны, когда наркомания еще только начинала распространяться и ее можно было уничтожить в зародыше. Но теперь, когда она стала массовым явлением, для ее подавления нужны массовые репрессии, которых мы не можем допустить по целому ряду материальных и моральных причин. А спорадические репрессии (например, в результате отдельных кампаний и операций) лишь способствуют укреплению и укрупнению наркобизнеса, очищая его от "случайных людей".
В результате мы имеем то, что имеем. И если при этом мы хотим иметь какое-нибудь будущее, мы должны искать выход из сложившейся ситуации. В предлагаемой вашему вниманию статье предпринят краткий анализ "узких мест" современной антинаркотической политики и обзор некоторых альтернативных вариантов борьбы с наркоманией, которые могут оказаться (или уже оказались) более эффективными.
ТАК НАЗЫВАЕМЫЕ НАРКОТИКИ. Прежде всего, следует отметить, что ни одно европейское законодательство не содержит внятного определения понятия "наркотики". Если определять их как "опьяняющие вещества", то в группу наркотиков непременно попадают алкоголь, никотин и кофеин; если же считать наркотиками "вещества, вызывающие пристрастие", то подавляющее большинство веществ, оборот которых сегодня законодательно запрещен, никоим образом не подпадают под это определение, поскольку многие из них не вызывают не только привыкания, но и желания повторного употребления. Таким образом, более или менее однозначно о наркотиках можно сказать лишь одно: это запрещенные психоактивные (т. е., изменяющие состояние сознания) вещества. Разрешенное психоактивное вещество (например, алкоголь) не может считаться наркотиком, равно как и пристрастие к нему не может считаться наркоманией.
Списки "запрещенных веществ" являются неотъемлемой частью любого антинаркотического закона. Наиболее точное юридическое определение "наркотика" - это "вещество, включенное в соответствующий Список". Однако наркорынок не стоит на месте: ежегодно синтезируются десятки новых веществ, которые способны оказывать наркотическое воздействие, но не входят в Списки - по той простой причине, что к моменту принятия очередной редакции Списка их просто не существовало в природе. И каждая дополненная редакция "черных списков" вызывает к жизни новые, все более опасные вещества. К примеру, запрет на морфий в свое время породил героин, а запрет на кокаин привел к распространению амфетаминов.
ПРОБЛЕМА НАРКОТИКОВ. Почему же одни психоактивные вещества следует запрещать, а другие нет? Ответ на этот вопрос находится за пределами логики и здравого смысла. Известно, что введение в культурный обиход нации нового психоактивного вещества всегда сопровождалось репрессивными мерами. Так, появление в России табака (XVII в.) тут же породило соответствующий закон, согласно которому уличенных курильщиков публично пороли кнутом. На протяжении XVI в. правительства многих европейских стран издавали аналогичные (но более мягкие) законы, направленные против табака и кофе. Репрессивная борьба с немедицинским потреблением никотина и кофеина велась не менее ста лет и полностью закончилась только после буржуазных революций в ведущих европейских странах. Проблема пристрастия к этим веществам, впрочем, сохранилась, однако теперь ею занимаются не полицейские, а медики. Очевидно, со временем то же самое произойдет и с другими психоактивными веществами, но сегодня говорить об этом еще рано.
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ свидетельствует, что законодательная борьба с потреблением тех или иных веществ обречена на поражение. Когда количество респектабельных потребителей того или иного вещества возрастает до некоторой критической отметки, соответствующий закон перестает исполняться, причем иногда его даже забывают отменить. Гораздо более перспективный способ борьбы со злоупотреблением психоактивными веществами дает нам антиникотиновая кампания, ведущаяся сейчас в США и некоторых европейских странах. Сочетание пропагандистских акций с административным ограничением количества мест для курения, а также с прецедентными исками потребителей табака к его ведущим производителям уже сегодня дало ощутимое сокращение количества курильщиков. К сожалению, к ведущим производителям так называемых "наркотиков" подобные меры применить нельзя, поскольку все они находятся на нелегальном положении, а следовательно, не несут никакой ответственности ни перед потребителями своего продукта, ни перед государственными органами, контролирующими торговлю и качество продукции.
ЧТО МЫ ЗНАЕМ О НАРКОМАНИИ? Нелегальность наркотиков также не дает возможности составить достоверную статистику их потребления. Оборот запрещенных психоактивных веществ практически монополизирован "черным рынком", и общий объем их сбыта не поддается оценке. Наркоманы "загнаны в подполье", они скрывают свое пристрастие и крайне редко обращаются за медицинской помощью. Анонимные опросы на тему "пробовали ли вы наркотики? " позволяют составить впечатление лишь о количестве людей, эпизодически потребляющих (или потреблявших) запрещенные психоактивные вещества, но никак не о количестве наркозависимых. С другой стороны, полицейская статистика отражает лишь количество задержанных, а медицинская - лишь количество обратившихся за помощью. Эти цифры на порядок меньше тех, которые мы получаем при анонимных опросах. Широко цитируются также так называемые "приблизительные оценки", критерии определения которых нигде не разъясняются. Вследствие этого, мы не можем получить объективного представления о подлинных масштабах бедствия и вынуждены судить о них на основании весьма неточных данных.
Человек, не имевший близкого общения с потребителями запрещенных психоактивных веществ, как правило, не способен даже отличить наркомана по внешнему виду. Мы можем годами жить с наркоманом на одной лестничной площадке (или даже в одной квартире), не подозревая о его пристрастии. В то же время, мы часто выносим обвинение в наркомании всем, кто, с нашей точки зрения, неадекватно себя ведет, странно одевается, слушает неприятную музыку и не употребляет алкоголь. Поскольку такое поведение (наряду с эпизодическим потреблением запрещенных веществ) свойственно довольно большой части современной молодежи, кое у кого создается впечатление о едва ли не поголовной наркотизированности юного поколения. Таким образом, нехватка информации о наркотиках и их потребителях существенно искажает восприятие проблемы.
К сожалению, наиболее конкретизированные и подробные сведения мы получаем от тех, кто уже приобщился к запрещенным психоактивным веществам, но еще не успел в полной мере испытать на себе негативные последствия их потребления. Эти сведения обычно имеют апологический характер, что вполне естественно. С другой стороны, мы слышим грозные антинаркотические инвективы от тех, кто никогда не пробовал наркотиков, никогда их не попробует и ничего о них не знает. Некомпетентность таких пропагандистов более чем очевидна, и их деятельность скорее способствует популяризации наркотиков, нежели борьбе с их употреблением.
ЧТО МЫ ДОЛЖНЫ ЗНАТЬ О НАРКОМАНИИ? Между тем, истина гораздо проще, чем принято думать. Наркомания - не новая беда и не "чума XX века", а явление того же порядка, что алкоголизм и никотинизм. Разница лишь в том, что формирование зависимости у начинающего инъекционного наркомана происходит гораздо быстрее, чем у пьяницы или курильщика; но в этом повинен не столько сам наркотик, сколько способ его введения. Высокая смертность среди наркоманов чаще всего связана с употреблением кустарно изготовленных продуктов и нарушением санитарных норм при употреблении. То же самое можно было наблюдать и среди потребителей алкоголя во время последней антиалкогольной кампании, когда возросло потребление технического спирта и других суррогатов. Трудности в лечении и социальной адаптации наркоманов отчасти связаны с тем, что психологическая специфика потребляемых ими веществ пока что малопонятна большинству врачей и социальных работников. Заметим, кстати, что и в лечении пристрастия к алкоголю мы не достигли больших успехов, хотя психология алкоголика изучена как нельзя лучше.
В отличие от алкоголизма, наркомания не вызывает стремления к антисоциальному поведению; большинство связанных с нею социальных проблем порождаются тем, что наркотики запрещены, а их оборот криминализован. Репрессии способствуют многократному повышению стоимости запрещенных препаратов (а отсюда и предпочтение инъекций как наиболее экономичного способа употребления, и все "наркоманские" кражи и грабежи); репрессии способствуют распространению наркомании в исправительно-трудовых учреждениях, куда попадают наркоманы; но самое неприятное, что необходимость избегать репрессий превращает наркомана в "подпольщика" или "партизана", а это способствует романтизации его деятельности и создает ему ложно - героический ореол, оказывающий немалое влияние на подростков. Разрешите ему приобретать вожделенный продукт на легальных основаниях и по реальной цене, и он тут же превратится из "злого гения эпохи" в того, кем он есть на самом деле - в добровольного больного, работающего на аптеку. И его пример уже никого не вдохновит.
К слову сказать, законодательная база для такого разрешения уже имеется. Ведь подавляющее большинство веществ, вызывающих зависимость, вовсе не являются запрещенными: они запрещены лишь для немедицинского использования, т. е. их производят либо импортируют и продают в аптеках при наличии соответствующих рецептов. Дело за немногим: признать наркоманов больными и начать выдавать им такие рецепты. Именно такая политика проводилась Советским правительством в 1920-е годы, в условиях значительного распространения морфинизма и кокаинизма, и в результате наркомания в СССР была практически побеждена.
ОСОБЕННОСТЬ СОВРЕМЕННОЙ СИТУАЦИИ, однако, состоит в том, что у нас за плечами не одно десятилетие репрессивной борьбы с наркоманией. За это время успели сформироваться мощные полицейские структуры, которые никак не заинтересованы в сокращении финансирования (каковое непременно произойдет, если наркомания пойдет на спад). С другой стороны, мы имеем уже сформировавшийся наркорынок, который также не захочет расстаться со своими сверхприбылями. С третьей стороны, ненаркотизированная часть общества воспринимает наркомана как преступника, а потому едва ли способна адекватно воспринять ослабление репрессивных мер. Все это неизбежно приведет к тому, что и на "легализовавшихся" наркоманов, и на медиков, к которым они смогут обратиться за помощью, будет оказываться интенсивное давление со всех сторон. В сущности, его уже испытывают на себе многие работники европейских организаций, которые пытаются внедрить в Украине программу "Harm Reduction", основанную на либеральных методах борьбы с наркоманией.
Нельзя забывать и о том, что наркомания - не самостоятельная болезнь, а симптом различных психических нарушений, вызывающих трудности с социальной адаптацией. Наркоманская среда дает наркоману своеобразную "псевдо-социализацию": здесь он находит круг единомышленников, поддержку и взаимопомощь (по крайней мере, на первых порах), возможность самореализации и формирования характера; а романтика "конспиративной деятельности" существенно повышает его самооценку. Наивно полагать, что большинство наркоманов охотно расстанется с этой средой и променяет свое "подполье" на дешевый легальный наркотик. Таким образом, либерализация оборота наркотиков едва ли найдет поддержку у их потребителей.
Ситуация 1920х годов была кардинально иной. Наркоманы были "жертвами войны", и общество относилось к ним как к таковым. В стране не было структур, заинтересованных в проведении репрессивной политики и распространении наркомании. И сами наркоманы не были консолидированы и, в основном, относились к своему пристрастию как к пороку. Поэтому в то время проблему можно было решить на "аптечном" уровне; сегодня же для ее решения необходима мощная поддержка государственных структур, заинтересованных не в "борьбе с наркоманией", а в реальном ее преодолении. Однако пока что ни одна из таких структур не высказала своей заинтересованности и не оказала поддержки организациям, работающим над программами снижения вреда от наркомании.
НАРКОТИКИ ПРОТИВ НАРКОТИКОВ? Еще меньше понимания находит у наших властей так называемый "голландский опыт". Еще в конце 1970х годов правительство Нидерландов, не внося изменений в Список запрещенных веществ, разрешило лицензированную продажу наименее опасных веществ из этого Списка в специально отведенных местах. Таким образом была сделана попытка вытеснить нелегальный рынок "тяжелых наркотиков" (т. е. веществ, вызывающих сильную зависимость) с помощью легального рынка "легких наркотиков" (т. е. психоактивных веществ, не вызывающих сильной зависимости). Попытка, в целом, удалась: хотя рынок "тяжелых наркотиков" не удалось ликвидировать полностью, но распространение наркомании было практически остановлено. Потребители легких наркотиков, число которых значительно возросло, показали себя более вменяемыми и менее конфликтными, нежели потребители алкоголя. В частности, в Амстердаме давно прекратились драки между футбольными болельщиками, столь типичные для других крупных городов. "Голландский опыт" уже взят на вооружение правительствами Чехии и Бельгии, а в настоящий момент обсуждается на высшем уровне в Великобритании и Швейцарии.
Однако традиционное мнение о "голландском опыте" весьма далеко от того что есть на самом деле. Повсеместно считается, что Голландия "легализовала наркотики", и в результате Амстердам стал "Меккой для наркоманов". В связи с этим стоит еще раз напомнить о том, что даже "легкие наркотики" в Голландии не легализованы: они до сих пор находятся в Списке запрещенных веществ, и соответствующий закон никто не отменял. Что же касается наркотуризма, то он служит значительным источником доходов для Голландии, и, в общем, способствует ее процветанию.
Разумеется, "голландский опыт" не для нас, и в первую очередь потому что наше общество к нему еще не готово. Однако, если отвлечься от наших "здесь и сейчас", то нельзя не признать, что правительство Нидерландов поступило весьма разумно. И если его решение в ближайшее время не повлечет за собой ощутимых негативных последствий, то его примеру последуют многие другие правительства. Глупо тратить деньги на борьбу с тем, из чего, при правильном подходе, можно извлечь немалую выгоду.
ВАКЦИНА ОТ НАРКОМАНИИ? Попытка дифференциации запрещенных психоактивных веществ на "легкие" и "тяжелые" также представляется не лишенной определенного смысла. Несмотря на то, что исследования воздействия этих веществ на человеческий организм практически не ведутся, уже сегодня известно, что многие из них имеют гораздо более слабую способность к формированию зависимости, нежели "легальные" алкоголь и никотин. Конечно, кроме зависимости, следует учитывать многие факторы; но следует учесть и тот факт, что рынок "легких наркотиков" существует у нас уже давно, и они пользуются стабильным спросом у самых разных слоев населения. Кроме всего прочего, сырье для самых популярных "легких наркотиков" - марихуаны и гашиша - произрастает у нас в диком виде: это всем известная конопля.
Таким образом, борьба с "легкими наркотиками" требует репрессий не только против наркоторговцев, но и против всей природы в целом. Между тем, как свидетельствует опыт той же Голландии, вред от их распространения несоизмерим с убытками, которые приносят попытки их искоренения. Все что нужно для того, чтобы снизить эти убытки - это пересмотреть понятие "крупного размера" для "легких наркотиков" в сторону увеличения и сменить меры пресечения для их распространителей с уголовных на административные. Даже эти незначительные изменения внесут раскол в среду наркоторговцев и устранят опасную тенденцию к замене "легких наркотиков" "тяжелыми", которая характерна для современного наркорынка. А ведь именно "тяжелые наркотики" обычно бывают повинны в формировании той самой зависимости, которую принято называть наркоманией.
И, В ЗАКЛЮЧЕНИЕ, позвольте подвести краткий итог вышесказанному в виде нескольких тезисов:
1. В условиях массового распространения наркомании репрессивные меры уже не дают должного эффекта. Напротив, их применение не позволяет правильно оценить масштабы бедствия, контролировать оборот наркотиков и вести работу по излечению и социальной реабилитации наркоманов.
2. Наркомания как болезнь имеет мало особенностей, которые отличали бы ее от алкоголизма и прочих патологий того же рода. Опасная специфика наркомании порождается, главным образом, ее нелегальным характером, в силу которого сбыт и потребление наркотиков практически уходят из-под контроля государства.
3. Поэтому в борьбе с наркоманией представляется целесообразным сместить акценты с карательных мер на медицинские и просветительские. Только таким образом можно снизить престижность наркомании, превратить наркомана из "опасного преступника" в "психического инвалида", каковым он, в сущности, и является.
4. Необходимо также пересмотреть списки запрещенных психоактивных веществ в сторону их сокращения, увеличения "крупных размеров" по некоторым веществам и повышения научной обоснованности запретов на то или иное вещество. Дифференциация наркотиков на "легкие" и "тяжелые" (с соответствующим изменением "крупных размеров" и мер пресечения) также позволит нанести удар нелегальному рынку веществ, вызывающих сильную зависимость.
5. Все эти реформы можно провести без внесения существенных изменений в антинаркотическое законодательство, а следовательно, и без противоречий с соответствующими международными конвенциями, на которых оно базируется.
6. Для проведения предложенных реформ необходимо только одно: серьезная заинтересованность не в перманентной борьбе с наркоманией, а в полной и окончательной победе над ней. Формирование такой заинтересованности у лиц, обладающих соответствующими полномочиями - вопрос достаточно недолгого времени: все зависит от того, как скоро проблема наркомании коснется их лично. При современных темпах ее распространения этого осталось ждать недолго